Космическая тетушка - Страница 128

128

Знакомство удалось отложить до утра, но за завтраком пришлось встретиться со всеми четырьмя. Бугго подошла к ним, невыносимо официальная, и глядя поверх голов, осведомилась, всем ли довольны пассажиры и нет ли у них особенных просьб.

И тут тот, первый, проговорил:

– А я сразу узнал «Ласточку», госпожа Анео. Это ведь тот самый корабль… моя первая практика.

Бугго вздрогнула и перевела взгляд на говорившего.

– Простите? – холодно переспросила она.

– Мое имя – Халинц. Я был курсантом, когда на «Ласточке» случился пожар. Помните?

– Да, – сказала Бугго. – Мой первый полет. Конечно, помню.

Она сделала особенно ударение на последнем слове, но Халинц не обратил на это внимания. Его так и несло:

– А я, кстати, неплохо закончил Академию… Взялся за ум, как говорится. Потом еще много летал, после госпиталя. И в конце концов получил назначение на «Канаху».

– Она не была вашим личным кораблем?

Халинц сморщился.

– Нет, хозяйским… Я пару раз докладывал о том, что двигатель требует ремонта. И корпус изношен. Они прекрасно обо всем знали. Просто скупились дать денег. Экономили на всем.

– Кто?

– Эльбейская торговая компания «Синид и Керкион».

– Давно нужно было поставить «Канаху» на прикол, не дожидаясь хозяйских распоряжений. А потом запросили бы у них средства задним числом. Сослались бы на форс-мажорные обстоятельства, как все нормальные люди делают. Ну, потеряли бы полгода, зато потом бы окупилось, – сказала Бугго, против воли втянутая в разговор.

Ей пришлось присесть за стол, где завтракали потерпевшие. Калмине зачем-то решил блеснуть своим кулинарным искусством – должно быть, вообразил, будто капитан желает произвести на бедняг сокрушительно-блистательное впечатление, – и наготовил гору тефтелек с густой, сильно перченой подливой.

Гости кушали, морщась, особенно женщина. Бугго взяла себе порцию и нарочно громко сказала:

– Выше всяких похвал, Калмине.

В окне раздачи мелькнул кок.

– Пряности с Арзао, – сообщил он многозначительным тоном. – Настоящие. Благожелательные аборигенки помогали мне рвать их. Как и полагается, без ножа. Прелестными серыми пальчиками.

Он облизнулся и скрылся.

Женщина, сидевшая за столом, проговорила:

– Я совершенно не могу есть острое. У вас на корабле есть диетическая пища? У меня больной желудок.

– В таком случае, вам не повезло, – отозвалась Бугго. – Диетической пищи на корабле нет.

– Придется приготовить, – сказала женщина, поглядев на Бугго. – Иначе у меня будет приступ.

– А вот лекарства у нас в заводе, – объявила Бугго злорадно. – Так что можете не беспокоиться попусту. Если случится приступ, доктор поставит вам клистир с настойкой целебных трав.

Женщина вспыхнула, но Бугго и бровью не повела. Отвернулась и снова заговорила с Халинцем:

– Насколько я знаю, у вас на «Канахе» была эпидемия. Сочувствую.

Он покачал головой.

– Чрезвычайно редкий вирус. Никто даже не подозревал…

– Не смешите! – фыркнула женщина и сунула в рот тефтельку с таким видом, словно жертвовала собой. – Не смешите, господин Халинц! «Никто не подозревал!» От вас всего-то и требовалось – принять к сведению информацию карантинной службы…

Халинц резко повернулся в ее сторону.

– Вы несправедливы, Анаксо. Несправедливы! В нашей ситуации мы не могли себе позволить потерю времени.

– И в результате потеряли не только время, но и половину экипажа, – сказала Анаксо. – Если бы капитаном был Гавьен…

– Между прочим, вы голосовали за то, чтобы рискнуть, младший штурман, – сказал Халинц женщине по имени Анаксо. – Забыли?

– Ну и что? – рассердилась она и проглотила еще одну тефтельку. – Гавьен не позволил бы мне поступить так опрометчиво. А вы позволили!

– При чем тут вы? – вмешался третий из спасенных. До сих пор он молчал и никак себя не проявлял, но тут поднял голову, и в глазах его блеснуло бешенство. – Почему о чем бы мы ни заговорили, речь всегда заходит о вас и вашей сложной душевной организации, госпожа Анаксо?

– Вот как ты начал держаться! – сказала Анаксо. – Ты просто обнаглел, дорогой Феребея.

Мужчина пожал плечами и не ответил.

Бугго постучала по столу согнутым пальцем.

– Господа, прошу не забываться. Вы находитесь в присутствии капитана. Ведите себя соответственно.

Четвертый с «Канахи» бросил на своих товарищей торжествующий взгляд: он был рад тому, что все это время молчал. Анаксо покраснела, а Халинц сказал:

– Я подготовлю для вас доклад о том, что случилось с моим кораблем.

– Это был не ваш корабль, – не удержался «дорогой Феребея».

Бугго крикнула:

– Господин Калмине!

По тону капитана Антиквар понял, что необходимо войти в кают-компанию. Он явился, обтирая красноватые «усы», оставшиеся от соуса.

– Возьмите мою порцию и перенесите на другой столик, – приказала Бугго.

Калмине подхватил тарелку, на которую указала Бугго, и доставил ее к обычному месту капитана. Затем обернулся к Бугго.

– Эти господа закончили завтрак, – сказала Бугго Анео, поднимаясь, чтобы пересесть. – Извольте убрать все, что они не доели. До свиданья, господа. Господин Халинц, жду вас через три часа в кают-компании. Обсудим ваш предстоящий доклад. Почему-то мне кажется, что вы будете нуждаться в моем содействии. Прошу меня извинить.

Антиквар с бесстрастным видом принялся собирать тарелки. Анаксо успела выхватить еще одну тефтельку. Порция Халинца, занятого разглагольствованиями, осталась почти нетронутой, и он проводил ее таким печальным взором, что Бугго почувствовала себя полностью удовлетворенной.

128