Космическая тетушка - Страница 127

127

– Проклятье! – сказала Бугго, включая в каюте свет.

Хугебурка печально смотрел на нее, усталый, скучный. Бугго захотелось сказать ему что-нибудь доброе, нежное. И она сказала:

– Идите спать, господин Хугебурка. Я сама разберусь с этим сигналом.

Кутаясь в одеяло, она потянулась за одеждой и вдруг остановилась.

– Слушайте, а нельзя сделать вид, будто мы никакого сигнала не принимали?

– К сожалению, госпожа Анео, это исключено, – ответил он, глядя в сторону.

Бугго тоже знала, что все сигналы подобного рода намертво вписываются в бортовой журнал любого корабля, оказавшегося в зоне приема, так что впоследствии ни одно судно не в состоянии доказать, что оно «не слышало» призыва о помощи.

Бугго сказала:

– Ладно, встаю. – И вдруг насторожилась: – Что-то вы кислее обыкновенного… Ну, выкладывайте. Мы приняли сигнал бедствия. Теряем время, меняем курс, берем на борт пассажиров… учитывая обстоятельства – совершенно нам не нужных. Есть что-то еще?

– Да, – ответил Хугебурка. – Это «Канаха».

– Нет! – вскрикнула Бугго.

– Да, – в тон ей проговорил Хугебурка, с напором. – Она развалилась прямо в космосе. Нам сигналят со спасательного шаттла.

Бугго тяжело вздохнула.

– Все, хватит. Для трех часов утра – более, чем достаточно. Выйдите, я сейчас оденусь.

Шаттл был ясно обозначен на экране приборов слежения: жалкая загогулина в бесстрастном черном пространстве космоса. Оттуда расходились жиденькие волны – бессловесный вопль о помощи.

– Вы уже отвечали им? – спросила Бугго своего старшего офицера.

– Ждал вашего приказа, – ответил он, разглядывая экран.

– Ответьте, – велела она. – «Канаха», с ума сойти!

Хугебурка покосился на нее.

– Неужели чувствуете ответственность за эту аварию?

– В каком смысле? – взъелась Бугго. – Если я не позволила им угробить вместе со своим корытом моего механика – это еще не значит…

– Ясно, – проговорил Хугебурка. – Ладно, связываюсь с ними.

И отправил неохотное: «Канаха, вас слышим. Дрейфуйте на месте, скоро вас подберем. Сколько человек на борту?»

Ответ прилетел спустя несколько минут: «Спасибо за спасение бренных тел наших и душ! Благодарим от души! На борту – четверо. Мы страдаем от нехватки кислорода. Корабль развалился в космосе. Катастрофу пережили только четверо. Благодарим за доброту».

– Не нравится мне это многословие, – заявила Бугго, несколько раз перечитав послание с шаттла. – Сектанты они, что ли?

Хугебурке тоже не понравился слог, коим изъяснялись потерпевшие. Видя, что капитан становится все мрачнее, он поделился собственной версией:

– Да нет, просто у них много свободного времени. Они же дрейфуют.

Бугго поняла, что должна быть благодарна ему за такой ответ, и потому удержалась от язвительного замечания.

Спасательный шаттл с «Канахи» имел плачевный вид: небольшое суденышко, кое-как оборудованное самым необходимым, чумазое и ободранное. Казалось настоящим чудом, что оно до сих пор болтается в пространстве с четырьмя живыми существами на борту.

Перед тем, как начать спасательную операцию, Бугго заглянула к Изе Тагану. Тот спал, но едва лишь дверь открылась, как сразу проснулся. Бугго всей кожей ощутила его напряжение.

– Это я, – сказала капитан. – У нас чрезвычайная ситуация. Мне жаль, но поступить иначе я не могу. И совесть здесь не при чем: таково общекосмическое законодательство… Мы подбираем четверых потерпевших с «Канахи». Помнишь этот корабль?

В темноте чуть слышно чмокнули губы – Иза Таган улыбнулся.

– Дрянной хозяин. Платил скупо, требовал много и вечно был всеми недоволен.

– В таком случае, я ничуть не удивлена, что у него случилась авария. Ладно, Иза, спи дальше. Надеюсь, все обойдется. Держитесь с Оале как можно более спокойно. Вряд ли кто-нибудь с «Канахи» помнит, что вы работали у них на погрузке.

– Мы были в масках, – напомнил Иза Таган. – Спасибо, что предупредили, госпожа Анео.

– Спи, – повторила Бугго и закрыла дверь.

Потерпевшие на шаттле – трое мужчин и женщина – бросились ко входу на корабль, едва только открылась дверь шлюза.

Первым проскочил мужчина – высокого роста, хорошо сложенный, несомненно эльбеец. Бугго сочла бы его даже привлекательным, если бы не скособоченный в недовольной гримасе рот и спущенные у висков глаза – как будто некто постоянно обижал и мучил этого сильного человека и делал его несчастным всеми возможными способами.

Что-то показалось ей знакомым в его облике. Впрочем, она не успела задуматься об этом как следует. В шлюзе появилась женщина: она впилась ногтями в третьего из четверых и энергично оттеснила его плечом. На ней был летный комбинезон из грубой ткани, в жирных черных пятнах. Бугго поразило сходство между нею и первым человеком: одно и то же кислое выражение застыло на их лицах.

Когда на борту «Ласточки» возникли двое оставшихся, Бугго в мыслях отметила правоту женщины, отпихивающей их назад, на шаттл: ни космос, ни Эльбея, ни тем более корабль Бугго Анео ничего бы не потеряли с утратой этих двоих. Интересно, подумала Бугго, что должен чувствовать человек, который знает, что человечество легко без него обойдется? Неужто они даже не догадываются об этом обстоятельстве?

– Потерпевших – в кают-компанию, – распорядилась Бугго, избегая смотреть на них. – Господин Калмине поставлен в известность? Пусть приготовит по такому поводу горячее. Я сама пришвартую шаттл. Если сочту, что в этом есть смысл… Распорядитесь размещением новых пассажиров по каютам, господин Хугебурка.

Ей не хотелось оставаться наедине с пассажирами. Они ее раздражали. Особенно тот, самый первый. И, прежде чем кто-либо успел добавить хоть слово, Бугго повернулась и исчезла в шлюзовом отсеке.

127